Логические трактаты - Страница 8

Далее, деление происходит по способу обозначения: в этом случае речь идет не о том, что обозначается многое, а о том, что обозначается [одно, но] в разных отношениях. Например, когда мы произносим слово "неопределенный", то слово это обозначает одну вещь, границы которой невозможно найти, но имеем в виду при этом неопределенность либо в отношении величины, либо в отношении количества, либо в отношении вида. В отношении величины неопределенен, например, космос, ведь мы говорим, что он неопределенный по размеру. В отношении количества неопределенно деление тел, так как обозначаем тем самым неопределенное число делений. И наконец, неопределенными по виду являются, например, бесконечные фигуры, так как вид этих фигур не определен. Также мы называем что-либо неопределенным в отношении времени, например, мы говорим о бесконечности космоса, границы которого во времени нельзя обнаружить. Таким же образом мы называем бесконечным Бога, границы высшей жизни которого нельзя обнаружить во времени. Таким образом, слово "бесконечное" само по себе обозначает не многое, но предполагает много способов говорить о единичном, хотя само обозначает нечто одно.

Следующий способ деления производится в порядке определения. Действительно, всякий раз как какое-либо слово произносится без определения, в уме возникает сомнение: допустим, есть слово "человек", и оно имеет много значений, тогда, не будучи ограниченным никаким определением, оно будет увлекать разум слушающего в разные стороны и приведет к заблуждению. В самом деле, что может понять слушатель, если говорящий говорит о том, что не ограничено никаким определением? Ничего, разве только если кто-то, высказываясь, определит так: "Всякий человек ходит" или хотя бы так: "Какой-либо человек ходит", и обозначит его именем, если оно есть, то ум слушателя будет лишен основания для разумного понимания. Есть и другие ограничения, например, если кто-то говорит: "Пусть он даст мне!" - то никто не поймет, сколько и чего он должен дать, если к этому не добавится понимание и верный способ ограничения. Или еще пример: если кто-то скажет: "Идите ко мне!" - то без определения не понять, куда и когда они должны прийти.

Так вот, все то, что двусмысленно, вызывает сомнение, однако не все то, что вызывает сомнение, двусмысленно. Действительно, все то, что сказано выше, хотя и вызывает сомнение, однако не является двусмысленным. В случае двусмысленности и один, и другой слушатель разумно полагают, что сам-де он понял правильно. Например, когда говорят: "Audio Graecos vicisse Troianos", один может понять, что греки победили троянцев, другой - что троянцы победили греков, и, как мы сказали выше, каждый понимает или одно, или другое. Но когда говорю: "Дай мне", никакой слушатель не понимает на основании этой речи, что же он должен дать. Однако то, что я не сказал, он скорее поймет, догадавшись, нежели на каком-то разумном основании ясно увидит то, что я не выразил отчетливо.

Стало быть, когда деление слова производится столькими способами: и в отношении значений, и по способу деления, и по определению, в тех случаях, когда деление производится в отношении значения, следует не только делить обозначения, но и показывать в определении, что существуют различные вещи, которые определяются с помощью определения.

А ведь Аристотель тщательно разработал правила для этого в "Топике", а именно, среди того, что считается благом, одно благо, как то, что сохраняет качество благого, другое же называется благом, потому что, хотя само и не имеет никакого качества, тем не менее, называется благом, так как делает другую вещь благой.

Но упражняться в этом искусстве более всего следует, как сказал сам Аристотель, чтобы противостоять дерзости софистов. Ведь если нет того, что обозначает слово, то его нельзя назвать означающим, а если слово обозначает что-то одно, то оно называется простым, если же слово имеет много значений, то - сложным и многозначным. Стало быть, деление следует применять, чтобы не путаться ни в каком умозаключении.

Если же двусмысленным является высказывание, то получается так, что иногда то, что обозначается, может быть истолковано двояко, как я сказал выше. Так что может быть и так, что греки победили троянцев, и так, что троянцы - греков. Однако есть такие высказывания, которые невозможно понять двояко, например: "dico hominem comedere panem" [8]. Это означает, конечно, что человек ест хлеб, но невозможно, чтобы хлеб ел человека. Значит, всякий раз, когда обращаются к содержанию, следует делить возможное и невозможное, а всякий раз, когда стремятся к истинности, высказывать должно только возможное, а невозможное следует оставлять без внимания.

Поскольку существует много видов многозначных слов, следует сказать, что одни являются многозначными каждое в отдельности, а другие многозначны в контексте высказывания. В первом случае речь идет об омонимии отдельных слов - частей высказывания, во втором случае, если высказывание в целом омонимично, о нем говорят как о сложном, а если высказывание в целом сохраняет многозначность (как сказано выше), то оно называется двусмысленным.

Деление, которое учитывает омонимию отдельных частей высказывания, осуществляется путем определения означающих, например, когда я говорю: "человек живет", то, в данном случае, понять можно двояко, а именно, что речь идет и о настоящем человеке, и о нарисованном. Деление же производится следующим образом: "Живое разумное смертное существо живет" (что истинно), "подобие живого разумного смертного существа живет" (что ложно).

Далее, деление производится посредством некоего такого добавления, которое ограничивало бы, например, добавления рода, падежа или какой-нибудь частицы, например, когда я говорю: "Canna Romanorum sanguine sorduit" [9], высказывание это и на тростник указывает, и на реку. Деление же мы производим, присоединив частицу [10]: "Hic Canna Romanorum sanguine sorduit", или же при помощи рода: "Canna Romanorum sanguine plenus fuit" [11], либо при помощи падежа, либо числа, то есть в одном случае единственное число, в другом - множественное. И так далее таким же образом. Далее, есть слова, различающиеся ударением и орфографией. По ударению, например, отличаются такие слова, как pone [12] и pone [13], по орфографии - queror [14] и quaeror [15], соответственно, от слов querela [16] и inquisitio [17]. И еще эти слова делятся либо по самой орфографии, либо по залогу, действительному или страдательному, потому что quaeror - пассивный залог от inquisitio, а queror происходит от querela.